Коррида по - вьетнамски

О том, что любимым развлечением граждан социалистического Вьетнама являются петушиные бои, я узнал еще в Москве – от вьетнамских торговцев, собирающихся в кафе «Красная река» неподалеку от Савеловского рынка. Они же рассказали, что развлекаться подобным образом во Вьетнаме запрещено, потому что петушиные бои – не просто развлечение, а в первую очередь азартная игра, где выигрывают и проигрывают деньги, что с социалистическим образом жизни совершенно несовместимо. Что ж, всегда интереснее побывать на каком-либо запрещенном мероприятии, чем на разрешенном. Тем более, что у любого бывшего советского человека, как правило, большой личный опыт по части всякого рода «несовместимых» занятий. И я решил его употребить по приезде во Вьетнам.

Подтверждением тому, что петушиные бои властями, мягко говоря, не приветствуются, стало поведение вьетнамских товарищей, сопровождавших нашу маленькую журналистскую группу в поездке по стране. На расспросы о петушиных боях и просьбы сводить на них они вяло отвечали в том духе, что действительно сохранилось еще кое-где такое негативное явление, и даже соглашались помочь увидеть его, но вся их помощь оказывалась по существу вязким и по-восточному деликатным саботажем – в указанных местах о петушиных боях и слыхом не слыхивали и делали удивленные глаза. Пришлось предпринять собственное расследование и пойти прямо в народ.

В ходе длительных расспросов на рынках, в кафе, на стоянках такси выяснилось, что народ о петушиных боях знает. Но о том, где и когда они конкретно происходят, имеет весьма смутное понятие. Или просто не хочет говорить. В конце концов в одной из портовых пивных города Нячанга поиски увенчались успехом – мои безрезультатные приставания к посетителям заметил мужичок средних лет в прикиде «нового вьетнамца» (наиболее характерной деталью была массивная золотая цепь с медальоном в виде «плэйбоевского» кролика). Узнав, что мне нужно, он подозрительно спросил: «А коммунистам не заложишь?»

После моих (искренних) заверений в том, что ни в жисть не заложу и что коммунистов вообще на дух не переношу, было взято несколько бутылок пива, и разговор зашел непосредственно о петушиных боях. По ходу дела выяснилось, что отец моего нового знакомого пострадал как раз из-за петушиных боев – петухов конфисковали, а отца посадили. Допили пиво, и вьетнамец сказал: «Ладно, поехали, поищем». И оценил свои услуги в 25 долларов. Мы сели на его мотороллер и поехали искать.

Искали довольно долго – заезжали в какие-то мастерские, склады, дворы и закоулки, даже в массажные кабинеты, и везде мой «гид» вел с самыми разнообразными личностями таинственные переговоры. Объясняется все это тем, что места проведения петушиных боев постоянно меняются. Из соображений конспирации, естественно – информация о месте и времени действа передается заинтересованным лицам по цепочке через верных людей. Но все равно бывают проколы – власти, например, могут получить сведения, что у кого-то во дворе собралось много народа, и тогда появляется полиция.

В итоге мы приехали в небольшую деревушку километрах в пятнадцати от Нячанга. Мой мужичок подошел к группе мальчишек, пошушукался с ними, потом к какой-то бабульке, сидевшей на лавочке, опять пошушукался. Затем мы уже явно целенаправленно направились к массивным воротам, за которыми оказался большой двор, заполненный людьми (только мужчины и мальчишки, женскому полу на петушиных боях появляться заказано). Мне было велено подождать, после чего провожатый вступил в новый раунд переговоров, время от времени указывая на меня пальцем. Вернувшись, вьетнамец сообщил: «Я за тебя поручился, сказал, что ты – хороший человек».

Мы пробились к центру двора, где толпой был уже образован круг диаметром примерно в три метра. Здесь же стояло несколько корзин со знаменитыми петухами. Петухи, как мне объяснили, – специальной бойцовой породы. Покупают их еще птенцами – по 4-5 долларов за штуку. На бои начинают выставлять по достижении трех лет. Заканчивается же спортивная карьера бойца лет в восемь. Кормят неочищенным рисом, перемешанным с мелко порезанным мясом. Постоянно тренируют им ноги – привязывают груз. Бои происходят только весной – в брачный период. Взрослого петуха купить практически невозможно: очень дорого – до 500 долларов.

Именно поэтому почти никогда не допускают, чтобы поединок закончился гибелью кого-нибудь из бойцов – слишком накладно. На клювах у петухов специальные насадки, чтобы не повредили ни сами клювы, ни друг друга. Бой одной пары длится 10-15 минут и состоит из нескольких раундов по три-четыре минуты. В перерывах хозяева-«секунданты» массируют своих подопечных, прыскают на них водой, в общем, все очень похоже на спорт человечий. Как только один из петухов начинает сдавать – садиться на землю, забиваться в угол или убегать, бой сразу же прекращается, и «рефери» объявляет победителя. Смертельные бои случаются только в том случае, если игроки в крайней ажитации поднимут ставки до суммы, превышающей цену самого петуха. Но это бывает редко, хотя деньги во время боев (турнир обычно состоит из 15-20 поединков) проигрываются и выигрываются немалые – как мне рассказали, бывает, что проигрывают все вплоть до собственных жилищ. Правда, ставки делают люди, как правило, очень небедные – по крайней мере, по вьетнамским стандартам.

По моим наблюдениям, вьетнамцы – люди довольно спокойные, по-азиатски невозмутимые. Но во время петушиных боев они совершенно преображаются – подпрыгивают, размахивают руками, корчат совершенно невообразимые гримасы и издают даже не крики, а истошные вопли, в которых присутствует вся гамма чувств – от безудержной радости до столь же безудержного отчаяния.

Да, видно, вьетнамцы справедливо имеют репутацию самых азартных людей в Юго-Восточной Азии. Даже репрессивные меры коммунистических властей не помогают. Петушиные бои запрещены 15 лет назад, на первый раз нарушителю грозит конфискация петуха и выигрыша, попавшемуся во второй раз – до трех лет тюрьмы. Власти пытаются отучить своих азартных граждан от петушиных боев не только с помощью репрессий, но и с помощью всякого рода суррогатов. Например, в сельских районах под Хошимином проходят бои буйволов, где денежных ставок нет, буйвола-победителя съедают всем обществом, а его хозяину дают почетную грамоту. Есть еще бои аквариумных рыбок и соловьев – там ставки грошовые, и играются в эти игры в основном дети.

Но и почетные грамоты, и детские игры – весьма хилая замена петушиным боям, этой «корриде» по-вьетнамски, отдушине, вызову и народному наркотику.

Дмитрий Горячкин
№ 16 14.05.2002 "Иностранец"