Договор о взаимовыгодном сожительстве

Население Дели составляет двенадцать миллионов людей, но обитают здесь не только люди

Жара. В лужу на зеленом газоне района Джор-Багх шлепается гигантский клоп. Водный хищник длиной сантиметров в десять, с небольшими клешнями, - белостома. Молодой москвич-зоолог, прилетевший накануне в Дели, клопа из лужицы осторожно выудил и с интересом рассматривает. Рядом останавливается интеллигентный, весь в белом, индус: «Здравствуйте. Вам интересно это живое существо?» - «Добрый вечер. Очень - я никогда таких не видел». Следует вежливый обмен любезностями. Несколько слов о погоде: период дождей необычно затянулся, поэтому много благодатной влаги. А в заключение — кивок на клопа: «Вы ведь не лишите его жизни?». Если честно, зоолог терпеливо дожидался ухода разговорчивого индуса, размышляя: чем бы зафиксировать этот поразительный экземпляр, чтоб подарить его коллегам по кафедре в Москве. Разумеется, последовало подозрительно поспешное: «Конечно, конечно!». Уловив неискренность, индус корректно настаивает: «Будьте добры, возвратите ему свободу». Ладонь раскрыта. Клоп, подумав, улетает.

Трепетное отношение ко всему живому сплошь и рядом принимает курьезные формы. К тому же создает немалые трудности: вот главная столичная магистраль Север — Юг. Невообразимый утренний поток повозок, велосипедов, мотоколясок, грузовиков, легковушек. Спешим на работу. Хотя знаем: каждый день в одном и том же месте автопоток все равно сбивается в огромную дымящую непробиваемую пробку. Потому что каждое утро на теплый асфальт ложатся нежиться после ночной кормежки коровы. И ни один водитель не выйдет из машины, чтобы пнуть нахалку ногой. «Охраняется традицией». Особо осторожными надлежит быть иностранцам — за попытку согнать корову с шоссе можно поплатиться лобовым стеклом. Только полицейский, когда вой сигналов ему наконец надоест, неспешно подойдет и почтительно «потыкает» священное животное длинной палкой. А уж «послушается» ли его корова -ее, коровье, личное дело.

Однажды, слушая сетования советников по поводу того, что в лесах люди все больше угрожают дикой природе, Индира Ганди вздохнула: «А в городах она все больше угрожает людям». Премьер-министр была права...

Давний мой научный интерес —хищные птицы. В Дели к началу девяностых годов жили примерно 2,5 тысячи пар, в том числе 1700 пар черных коршунов и 700 пар бенгальских грифов.

Коршуны в Индии везде. Их пируэты над куполами Тадж-Махала воспринимаются как нечто совершенно естественное. Людей они, разумеется, ни капельки не боятся. Дежуря возле рынков, они стремительно (опережая вездесущих ворон) подхватывают на лету отбросы. Не раз доводилось видеть, как они «выуживают» сбитых птичек или пальмовых белок - прямо из-под автомобильных колес! Но высшее проявление храбрости делийских коршунов мне пришлось испытать на себе. Преодолев недовольство местных жителей, я вознамерился обследовать несколько гнезд по соседству со своей квартирой. С одного из них самку пришлось буквально сталкивать рукой (нужно же было как-то добраться до яиц, чтобы осмотреть и измерить их). В это время два других коршуна яростно атаковали меня с крыши ближайшего дома (эту комикодраматическую для меня сцену снимали операторы ЮНЕСКО). Самец и самка по очереди били меня в голову клювами, а потом — в течение полугода! - минимальный путь от подъезда до машины был для меня небезопасен. Естественно, агрессия этой пары адресовалась персонально мне (бывало, страдали и мои коллеги-европейцы, «имеющие несчастье» походить на меня цветом кожи), а на индусов птицы не обращали ни малейшего внимания. Местные-то их не трогают. Поэтому меня они, видимо, сочли невиданной макакой-переростком — макак отгонять от гнезд им приходится постоянно.

Столетиями процветали бенгальские грифы - санитары индийских городов и селений, пожиравшие трупы павших коров. И вдруг начался их массовый падеж. В национальном парке Кеоладео подсчитали, что всего за пять-семь лет численность грифов сократилась в 20 раз! Орнитологи в панике и растерянности - в чем причины мора? Пестицидов больше сыпать не стали, анализы тканей погибших птиц никаких смертоносных вирусов не выявили. Этим печальным обстоятельством всерьез обеспокоена вся Индия, но особо - бомбейские парсы (так называют членов некогда бежавшей от мусульман в Индию общины зороастрийцев. - Ред.). Их погребальный обряд без грифов невозможен. Своих покойников парсы выкладывают на террасы бомбейской Башни молчания и оставляют на «попечение» падалыциков. Ныне же об усопших некому заботиться. Но люди не оставляют стараний и надежд на спасение птиц. Можно быть уверенными - они добьются успеха. Птицы сами им в этом каким-нибудь чудесным образом помогут. Потому что - у всех народов люди с животными разговаривают в волшебных сказках. А наяву они общаются в Индии, стране-сказке.

Владимир Галушин
№ 5 2002 "GEO"