Как стать мальтийцем

Моя подружка принципиально ездит отдыхать только в Евпаторию. С детства. Когда я пытаюсь совратить ее хотя бы на Сочи, она пожимает плечами и спрашивает: «А какая разница?» С детства я пытаюсь ответить ей. Я трясу фотографиями, размахиваю руками. Она слушает, улыбается. И едет в Евпаторию. А я все равно пытаюсь убедить. Говорю, например, так. Мальта — это остров. На нем никогда не бывает снега. На нем живут очень красивые люди. К ним на остров многие приезжают в гости. Они от этого отнюдь не беднеют. Там нет ни одного бомжа, а все преступники сосчитаны. Там много цветов, фруктов и рыбы. Нет, лучше все по порядку.

Начнем с утра. Пляж в привычном смысле слова отсутствует. Вместо километров песчаного побережья — покрытый плиткой и огороженный пятачок при гостинице. Подразумевается, что это предназначено только для гостей отеля, даже кое-где вход с улицы закрыт и на калитку вывешена просьба посторонним не беспокоить до вечера, когда пляжный бар превращается в ночной. Есть платные пляжи. Впрочем, за чертой городка, где нет отелей на берегу, тоже загорают люди — разумеется, на собственных полотенцах. Земля на Мальте очень дорога, поэтому пляж цивилизованный, затянут в узкий корсет оград, шезлонги, как кресла в театре, сплошными рядами обступают бортики бассейна. Медуз, водорослей, акул и других неприятных морепродуктов я не встречала. Вода прозрачнейшая: камни на дне видны далеко от берега, видны даже без маски, даже не опуская в воду лицо.

В первый день, прозагорав из жадности до разноцветных кругов перед глазами, я пошла гулять по городу. Заблудилась моментально — уж больно улицы кривые — стала искать, кого бы спросить дорогу. На улице ни души — четыре часа дня, какой-то жилой район — ни гостиниц, ни ресторанов. Вижу — магазин. Подхожу — закрыто. Написано: обед с часу до половины пятого. Банк — закрыто. Кафе — закрыто. У всех обед. Машины не ездят. Люди не ходят. У мальтийцев — сиеста, они сидят дома с прохладительными напитками (один мой приятель, который проработал на Мальте месяц, сказал, что чуть не спился из-за этих «обедов»). Ладно, мальтийцы пусть сидят дома, а что делать туристам? Подхожу к гостинице, а там как другой мир: из баров музыка, из ресторанов звон ножей-вилок, зазывалы из магазинов и такси кричат на пяти языках, открытые джипы по дорогам носятся. Мальтийцы, жители курортной страны, как-то сохраняют свои традиции, спокойный размеренный темп жизни и не мешают при этом туристам, которые приезжают сюда «оторваться» за целый год, получать максимальное удовольствие. Так хозяин дома уходит в спальню, извиняясь за свою мигрень, но просит гостей не замечать его отсутствия, веселиться и пить.

Часов в восемь, когда спала жара, пошли обедать. В первый вечер мы питались в какой-то банальной пиццерии, развеселившей нас только размером пиццы — полметра в диаметре. Но потом добрались до национальных ресторанчиков, иногда весьма скромных внешне и внутренне, но безусловно более оригинальных. В рыбачьей деревеньке Марсашлокк нас попросили показать на картинке вроде как в детской энциклопедии рыбу, которую мы хотим, и продемонстрировали ее сперва на блюде сырую, длинную и мокрую. А потом явился сам хозяин ресторана, держа огромный поднос, как повар из мультика, на четырех оттопыренных пальцах, и взглядом велел официантам раздвинуть на столе наши салаты. С церемонностью царского придворного, под вспышки фотоаппаратов, он поставил поднос на скатерть, где лежала она, как живая, даже с головой, совсем незаметно нарезанная, обсыпанная лимонами и укропом, облитая вином. (А вообще национальное блюдо на Мальте – кролик). На десерт в тот день нам подали смешное мятное мороженое.

В десять вечера, когда совсем стемнело и спала жара, по набережной потянулись в обе стороны непрерывные шеренги машин с открытым верхом. Мы очень заинтересовались, куда это они, и пошли выяснять у администратора гостиницы. Где, спрашиваем, у вас клубы, бары, дискотеки. Он говорит: в Пачевиле.

Пачевиль. На площади белый надувной четырехметровый человек. В такт музыке, разной, со всех сторон, но образующей общий ритм, он подгибает колени и вскидывает руки к черному небу. С площади во все стороны расходятся улицы, светящиеся от зажженных сигарет и прыгающих прожекторов дискотек. И на каждой улице праздник, распахнуты двери клубов и баров, толпами люди входят и выходят из них. Около рок клуба стоянка блестящих мотоциклов. В латинском профессионально отплясывают замысловатые фигуры несколько пар. В клубе Memory опрятные англичане чутко подпевают Джону Леннону. В караоке, пригибаясь к микрофону, хором кричат красивые мальтийские девочки. В уединенном прохладном кафе с компьютерами на столиках орудуют мышкой соскучившиеся по интеллектуальному труду. Рядом трещат игровые автоматы. На танцполах диджеи тасуют хиты нынешнего лета. Никто не дерется. Никого не тошнит. А вдали светятся дорогие отели и темнеет берег моря.

Вскоре я захотела остаться там пожить годик и начала уточнять подробности. Гениальный план временно выйти замуж за мальтийца, благо они очень общительные и задиристые, с треском провалился. Мальтийцы женятся один раз в жизни — официальные разводы запрещены. Будущие супруги встречаются годами, желательно дружат с детства. После помолвки они еще несколько лет могут решать жилищные проблемы, то есть покупать дом — деньги у жениха и невесты уже общие. На свадьбу приглашается половина острова, гуляют не один день. Оплачивает празднество — а затраты огромные, потому как раз в жизни такое бывает — наполовину отец невесты, наполовину невеста с женихом. Став супругой, а то и матерью, женщина обыкновенно заканчивает свою профессиональную деятельность. Воспитывает детей, в Пачевиль не ездит. На выходные отправляется с мужем на пикник: готовит дома бутерброды, заворачивает в салфетки, и все вместе едут на машине (в мальтийской семье две машины минимум, у мужа попроще, у жены подороже) к морю. Выходить из машины не обязательно. Поели, подышали, и по домам.

В этой ненормальной курортной жизни быт мальтийцев, как всякий быт вообще, кажется нестерпимо скучным. Жизнь в Петербурге веселее (в смысле веселенькая жизнь). Они спокойнее и богаче — в целом. Спросила я у знакомого мальтийца, летчика: Марко, почему ты живешь в отеле? Ведь это дорого! Он развел руками: но у меня много денег. Мне очень понравился его тон. Я бы сказала так о чае, если мой гость стеснялся бы попросить вторую чашку.

Это я все говорю к тому, что новая страна — как новая жизнь. Когда вокруг меняется сразу все, невозможно остаться прежним. Мы возвратились чуть-чуть мальтийцами. В Евпатории хорошо, я не спорю. Но хорошо и не в Евпатории...

Елизавета Уткина
"Газета для Путешественников"