Калининград — Россия в Европе?

Что принесет Калининградской области расширение Европейского Союза: моральный и экономический ущерб, как опасаются сами калининградцы, или прекрасные возможности опередить остальную Россию в том же экономическом развитии и строительстве гражданского демократического общества? И от чего зависит поворот судьбы российского эксклава в ту или другую сторону? Об этом в интервью «Росбалту» размышляет политолог Соломон Гинзбург.

- Почти три года прошло с тех пор, как на саммите ЕС-Россия в Хельсинки из уст тогда еще премьера России Владимира Путина впервые в отношении Калининградской области прозвучало понятие «пилотный» регион — регион сотрудничества между Западом и Востоком. Но до сих пор это понятие не зафиксировано ни в одном официальном документе, не получило смыслового развития, не говоря уж о его реальном наполнении. Почему так происходит, как вы думаете?

- Бесспорно, выдвижение и реализация специального калининградского проекта, который не только позволил бы встроить калининградский регион в новый экономический, политический и социальный контекст, но и способствовал бы практическому приближению «материковой» России к Европе, имело бы хорошие перспективы. Но для этого практические действия Кремля в первую очередь должны определяться потребностями экономической модернизации России, а не устаревшими и явно завышенными надеждами на ее державное величие.

От болезни «великодержавности», противопоставляющей Россию другим странам, лечат развитая демократия и процветающая экономика. Именно это позволило Германии после второй мировой войны освободиться от наваждения «особого пути». Можно опереться и на опыт Японии. Отказ от изоляционизма и ксенофобии, от ставки на военную мощь, обращение лицом к Западу при сохранении собственных национально-культурных традиций оказался для этой страны чрезвычайно результативен. Японцы научились не жертвовать ради «порядка» свободой и правами людей. Поэтому, как мне кажется, речь надо вести не об «особом» пути России, а об ее особой ответственности перед самой собой, ее гражданами.

В этом контексте представляются актуальными итоги недавнего саммита в Брюсселе, посвященного проблеме Калининграда. Он продемонстрировал, что эта проблема пока решается как бы «понарошку». ЕС делает вид, что пошел на уступки России, а Россия — что отстояла свои национальные интересы. Произошедшее в Брюсселе правильнее было бы назвать не «стратегическим успехом», а отложенным компромиссом. А ведь идея «пилотного» региона в моем понимании как раз и является смысловым звеном в урегулировании этих отношений.

- Похоже, что некоторые политики испытывают страх при мысли, что Калининградская область приблизится к Европе. Они извлекают политические дивиденды из неизжитого «окопного» сознания населения региона...

- Справедливости ради следует признать, что ЕС дает для этого повод. Накануне саммита в Брюсселе его упорное нежелание идти на какие-либо уступки в вопросе визового режима для граждан России — жителей Калининградской области чуть было не привело к нарушению конституционного права россиян на свободу передвижения, гарантированного Всеобщей декларацией прав человека.

Но я считаю, что попытки отдельных политиков, в частности, депутатов Государственной Думы, разжигать реваншистские настроения под прикрытием защиты интересов калининградцев, обвинять ЕС в скрытых попытках отторжения Калининграда от России — недопустимо. Такая позиция подвергает опасности всю архитектуру отношений в Европе.

Безответственно — эксплуатировать так называемые территориальные проблемы, использовать в этих целях такие призраки прошлого, как секретный протокол пакта Молотова-Риббентропа. Потому, что эта страница европейской истории навсегда перевернута и даже гипотетически не должна влиять на выработку международной политики.

Российский суверенитет над Калининградом безусловен и вообще не должен являться темой для публичного обсуждения в любой форме. Однако проблему Калининграда надо решать до принятия в ЕС Польши и Литвы. При этом и ЕС, и Россия должны проявить не только готовность к компромиссам, но и политическую волю.

Мне представляется в этой связи, что в первом полугодии 2003 году региональной и федеральной власти было бы уместным сосредоточиться — как минимум — на пяти задачах, решение которых позволило бы найти ключ к калининградской головоломке. Во-первых, следует добиваться, чтобы всем жителям Калининградской области бесплатно были бы выданы российские заграничные паспорта. Расходы по проведению данной акции должны взять на себя федеральный Центр и ЕС.

Во-вторых, предложить ЕС предоставить всем жителям Калининградской области право получения многократной шенгенской визы длительного пользования в упрощенном порядке. Право пользования безвизовым проездом должно распространяться на родственников жителей нашего региона, проживающих на основной территории России. Целесообразным представляется рекомендовать ЕС выдачу калининградцам виз за счет собственных средств и закончить ее к моменту официального вступления в союз Польши и Литвы.

Думается, что в качестве ответного жеста наша страна могла бы ввести в отношении стран Шенгенского соглашения облегченный визовый режим для въезда на территорию России. Я бы считал также необходимым, чтобы Россия представила на рассмотрение «большой восьмерки» и ЕС в целом проект международного Соглашения «О развитии Калининградской области в новых геоэкономических и геополитических условиях». В нем, наряду с визовыми, должны присутствовать и более важные социально-экономические аспекты (стандарты, транзит грузов, экология, рыболовство, таможенно-пограничные процедуры и др.).

РФ и ЕС совместными усилиями должны были бы создать российско-европейский фонд по развитию калининградского региона, прежде всего, для среднего и малого бизнеса. А региональная власть должна на этом настаивать.

- Как я понимаю, ваши «рецепты» направлены на то, чтобы сломать стену, отделяющую Россию от Европы?

- Вы правы. В 2002 году окончательно утвердилась политическая мода на Калининград. Однако надо идти дальше, делать следующие шаги. Европейская перспектива должна быть осознана как на уровне политической элиты, так и на уровне общества. Возвращение в Европу, повышение стандартов жизни — вот что способно объединить вменяемых людей на прагматической основе. По итогам выборов 2003 г. в национальный парламент станет понятным, куда идут регион и Россия — к реальной европейской свободе или к азиатской управляемой демократии.

Что касается Калининграда, то федеральная бюрократия должна избавиться от иллюзии, будто калининградцы — ее слуги, которые по первому свистку будут делать все, что она прикажет. Развитие области в пилотном режиме, достойный уровень жизни, идеология здорового регионального эгоизма, вне всякого сомнения, могут консолидировать региональное сообщество, задать вектор его движения, противостоять такому негативному явлению, как сепаратизм. В решении этих проблем важная роль отводится политической воле лидеров.

- В приобщение региона к Европе не последнюю роль играет его имидж. Он был весьма подпорчен в последние годы региональными склоками, слухами о непомерном уровне преступности и распространения СПИДа. Есть ли, на ваш взгляд, возможность «поправить» его?

- Предшествующее руководство области с точки зрения имиджа не выдерживало никакой критики. Сегодня у региона иное лицо, воспринимаемое гораздо более благосклонно. Это обстоятельство следует использовать в максимальной степени. Имидж не формируется за год. Это длительный процесс. Нужно воспитать гражданскую ответственность каждого жителя области за облик региона. Любой вменяемый калининградец должен понимать, что отношение к нему лично во многом будет определяться отношением к земле, на которой он живет. Поэтому на данном направлении требуется продуманная государственная политика — от СМИ до использования каналов личных связей.

Эффективным брэндом — маркой Калининградской области — может стать формула «Россия в Европе». Мне представляется, что реализация тезиса «жить по-европейски в России» обладает мощным консолидирующим началом.

Росбалт